Александр Красюк – о планах Усика и Беринчика, россиянах и шоу в Украине - «ЕДИНОБОРСТВА»

Генеральный директор компании K2 Promotions в интервью Tribuna.com рассказал о переговорах по следующему сопернику Александра Усика, всей истории перед финалом WBSS против Мурата Гассиева и амбициях сделать Дениса Беринчика чемпионом мира.

- Из лагеря Андре Уорда начали появляться намеки, что он готов вернуться и попробовать себя в крузервейте, чтобы встретиться с Усиком. Насколько высока вероятность такого боя?
– Очень тонкий лед с Андре Уордом, мы рассматриваем его как один из вариантов. Это супербой для Усика, для Уорда и для бокса в целом. Американский рынок проглотит это как один из топовых поединков года. И Уорд, и его команда это тоже понимают. Но одно дело понимать, а другое – всерьез к этому относиться.
Мы не делаем ставку на то, что следующий поединок Усика должен быть с Уордом. Но и не отбрасываем эту альтернативу. Даст Бог, и мы сможем сложить все пазлы так, чтобы остались и овцы целы, и волки сыты, чтобы были учтены интересы всех сторон. Это было бы историческое событие. Одно из исторических событий в карьере Усика.

- В дальнейшем вы планируете акцентировать внимание на британском рынке или же попытаться завоевать аудиторию в США?
- Я вам честно скажу: с таким персонажем, как Александр Усик, я бы хотел открыть все рынки. Не ограничиваться только лишь рынком Великобритании или США. Да, это сейчас два сильных рынка. Но я вижу Усика в Японии, в Китае, в Австралии, в Океании. Этот человек должен стать личностью планетарного масштаба.

Наша цель – не выбрать какую-то одну точку, например, рынок Германии и работать только там. Вопрос заработка не является приоритетным. А вот вопрос масштаба – вполне. Есть такие амбиции, есть желание и есть возможности масштабировать Усика.
Сейчас у нас складываются все составляющие так, что это может стать возможным. В ближайшие пять лет, пока он будет активен в карьере до 36-37 лет, мы должны приложить максимум усилий, чтобы он познакомился лично с фанатами во всех концах света и интегрировал свой бренд в планетарном масштабе.

- Ничья в поединке Уайлдер – Фьюри означает, что будет повторный бой. Это повлияет на вашу цель вывести Усика в супертяжи на бой против Джошуа?
– Конечно, это повлияет. И уже повлияло. Отрицательно или положительно – сложно сказать. Можно поразмыслить на эту тему. Во-первых, касательно поединка Фьюри и Уайлдера. На моих записках было 116:110. Я бы отдал лишь два раунда Уайлдеру. Там, где были нокдауны. И только потому, что там были нокдауны. Не увидел там ничьей, честно говоря. Но опять-таки, я не судья, а просто зритель в данном случае.

То, что демонстрировал Фьюри – это не бокс. Это не было спортом, а было куда более масштабным. Человек был в глубочайшей депрессии, в наихудшем физическом состоянии, принимал одурманивающие химические вещества, помутнял себе рассудок. Человек был в одном шаге, чтобы попрощаться с жизнью по собственной инициативе. Но он сказал себе «Стоп!», вернулся... И не просто вернулся, а еще и как! Фактически, с победой. И если ему не удалось победить в первом поединке, то я на 90% уверен, что во втором бою, в рематче, Фьюри одержит победу.

– Только потому, что он морально сильнее Уайлдера?
– Морально сильнее, и у него есть очень много преимуществ по сравнению с Уайлдером. Технически, по скорости, идее. Он интереснее, разнообразнее и разноплановее. И он четко знает, что нужно для победы.

Теперь что касается влияния. Джошуа следующий бой должен провести в апреле. Соперника на данный момент нет. Но 22 декабря будет поединок Диллиан Уайт – Дерек Чисора. С большой вероятностью победит Уайт. На мой взгляд, именно победитель этого поединка станет следующим соперником Джошуа. Есть хорошая история, когда Диллиан Уайт боксировал с Джошуа и проиграл досрочно, но не был аутсайдером. Он показывал хороший бокс, это парень с хорошими навыками. Его нельзя назвать выдающимся боксером, но у него есть характер, физическая сила, хорошие кондиции и все в порядке с психикой. Он просто добрый, хороший парнишка.

Кстати говоря, он очень много раз был спарринг-партнером братьев Кличко. Особенно Володи. Мне доводилось видеть его в деле, как он себя ведет, как двигается. Этот бой может быть даже поинтереснее, чем с Поветкиным, потому что он показал, что Джошуа не супермен. Он такой же человек, как и все. И когда мы были на поединке в Англии и сидели рядом с Анатолием Николаевичем Ломаченко, то он сказал после второго раунда: «Здесь нет ничего супервыдающегося. Это обычный человек. Он уязвим». И тогда я вспомнил слова Виталика Кличко: «Не существует в мире самого сильного боксера. Существуют обстоятельства, при которых боксер подготовился должным образом. И в момент боя он был выше уровнем, чем его соперник. Но это не означает, что в другой день он будет снова лучше». Все зависит от тренировочного процесса и ряда обстоятельств, которые могут сопутствовать в подготовке.

- У вас есть контракт о сопромоутерстве Усика с Эдди Хирном. Расскажите, как вы пришли к этой идее и насколько это долгосрочное сотрудничество?
– Контракт будет действовать до конца следующего года. Но это действие бумажного договора. А отношения – очень сложно ответить, как долго они будут действовать.

- А что именно в нем прописано? Количество боев или что-то еще?
– Это рамочный контракт, в котором говорится о том, что мы совместно занимаемся продвижением Александра Усика в нескольких поединках, один из которых уже состоялся. Я не имею права раскрывать все детали. Но мы являемся соорганизаторами поединков и просто делаем это вместе.

Как пришли к этой идее? Честно говоря, очень органично. Мы с ним познакомились в телефонном режиме, когда у нас были качели по финалу Суперсерии. Очень проблематично было. Мы до конца не понимали, состоится ли финальный бой, будет ли драться Усик именно с Гассиевым, будет ли он драться в Москве и именно 21 июля. У нас очень было много знаков вопроса. И мы когда улетали в Москву, у нас все еще были вопросы: будет или не будет бой. Усик прошел сумасшедшую подготовку. Ставить под риск проделанную работу? Это подвергло бы его в депрессивное состояние. Пройти такой путь, столько всего вложить и не получить выхлоп – это было бы катастрофой.

Поэтому мы с Эгисом Климасом посоветовались и решили искать резервный вариант на случай, если у нас не получится с финалом Суперсерии. Мы с Эдди Хирном обговорили возможный поединок с Белью. Этот бой был интересен. Тогда мы договорились, что независимо от того, как закончится финал Суперсерии, мы после финала свяжемся и обсудим перспективы сотрудничества. Конечно же, если Усик станет победителем, то бой с Белью станет возможным и может иметь хороший интерес в Великобритании.

Потом так и случилось: Усика награждают, а он уже в камеры вызывает Тони Белью на бой. А Тони решил завязывать с боксом: его жена уже засверлила, мол, сколько можно, давай заканчивай. И тут он слышит, что Усик его вызывает на бой. В статусе абсолютного чемпиона мира. Шанс, который никогда не предоставлялся и вряд ли когда-то представится. И Белью дает добро. Буквально через 15 минут мне приходит сообщение от Эдди Хирна с примерным содержанием: «Пацаны, давайте что-то делать, потому что Белью сказал: «Я его разорву». Это все происходило буквально сразу после победы.

Дальше мы взяли небольшую паузу. 21 июля был финал, а уже 14 августа мы с Эдди встретились. У меня закончилась британская виза, и ее восстановление заняло бы определенное время. Поэтому мы договорились встретиться где-то в Европе. Увиделись в Париже, но было ощущение, будто мы знакомы уже много лет. Разница в возрасте у нас небольшая: он старше меня буквально на четыре года. Это самые короткие переговоры, которые у меня когда-либо были. Мы договорились буквально за 10 минут. Потом долго общались о боксе, о том и о сем. Стало понятно, что у нас очень похожие взгляды на ведение бизнеса. Олдскул промоутер и ньюскул промоутер.

- В чем особенности этих подходов?
– Ньюскул – это когда все участники процесса играют в открытую игру. Все финансовые нюансы процесса, все условия контрактов, обстоятельства, которые сопутствуют бою – они никого не отягощают, все работают как партнеры, как близкие люди. Принимают решение сообща. Боксеры получают абсолютно понятные деньги. Чтобы после боя у них не закрадывалось подозрения, что его обобрали или недоплатили.

Все четко: зафиксировано участие в финальной прибыли и все работают на результат. Таким образом, не нужно боксера заставлять, например, ездить на пресс-конференции. Потому что обычно как: боксер в тренировочном лагере, для него стресс выехать на пресс-конференцию. От участия в пресс-конференции зависит его доход. И он подходит к этому с другим настроением. Он понимает, что это часть его работы. Даже его команда планирует тренировочный лагерь так, чтобы эти части были соблюдены. Здесь же и активность в социальных сетях, потому что нужно подогревать интерес к этому поединку. Таким образом, промоутер снимает с себя огромную часть работы по продвижению поединка.

Если «олдскул» – это боксеры готовятся, а промоутер пашет, чтобы раскрутить этот поединок, то сейчас все проще: все работают на результат. Задача промоутера – все организовать, чтобы процесс проходил складно. А у боксера задача, чтобы это было не просто складно, а было интересно зрителю и пользовалось популярностью.

Об этом мы поговорили, обсудили, что нужно переворачивать мир бокса с ног на голову. Старые подходы уже больше не актуальны. Сейчас именно новый подход нужно интегрировать, поскольку технический прогресс настолько улучшил возможность продвижения и снизил необходимый для этого бюджет, что все стало проще. Десять лет назад, в интернете было сложно хорошо прорекламировать бой. Точнее, прорекламировать можно было, но получить результат было сложно. Нужно было тратить колоссальные бюджеты на наружную рекламу, на телевизионную рекламу. Сейчас интернет – это ключевой ресурс. Это основа любой рекламной кампании. Особенно если мы сегментировали свою аудиторию по платежеспособности или возрастной категории.

Мы сами всем этим управляем без посредников. Запуская рекламное продвижение в интернете, мы сами достигаем своего клиента, контактируем с ним практически лично. Поэтому снижается бюджет, необходимый для продвижения. Если раньше пушки стреляли по воробьям, то сейчас это точные снайперские выстрелы, которые достигают цели и показывают хороший результат.

- Вы упомянули про WBSS и финал с Гассиевым. Мы помним, что тогда были очень сложные переговоры, и вы как-то сказали мне, что была серьезная угроза того, что бой может не состояться. Спустя полгода, можете ли вы сказать: это были сложности организационного или финансового характера?
– Я вам расскажу всю предысторию. Усик уехал в Барселону в марте. До этого, когда он победил Бриедиса в Риге, на завтраке я общался с адвокатом Comosa, они поздравили с победой, мы пообнимались... Я сказал: «Ребят, ну смотрите. Вы должны держать в уме, что Усик в Москве драться не может ни при каких обстоятельствах. Деньги, условия – все это не имеет значения. Есть глобальные преграды, которые не позволят ему это сделать. Точнее, он может сделать, но пользы никто не получит. Поэтому давайте рассматривать вероятность того, что мы от Москвы откажемся». Там же, прямо на поединке, была оглашена Джидда принимающим городом. Это Саудовская Аравия. И сразу определена дата: 11 мая. Все шло к этой дате. Усик уехал в Барселону в первых числах марта. Он готовился на 11 мая.

Затем, мне поступил звонок из Comosa. Оттуда сказали: «Давайте рассмотрим Россию». Мы уже этот вопрос обсудили: мы его рассматривать не можем. На том конце сказали: «Там просто ребята вышли с более выгодным, чем из Саудовской Аравии предложением». Дескать, нам это выгоднее. Я говорю: «Ребята, вам это финансово выгодно только в том случае, если Усик будет участвовать в финале. А у Усика есть все обстоятельства, чтобы в финале не участвовать».

Потом мы узнаем, что к Усику в гости в Барселону приехал президент Федерации бокса России. Приехал для того, чтобы лично с ним переговорить об инициативе проведения боя в Москве. Саша звонит и говорит, что был вот такой диалог. Я звоню ребятам в Comosa и говорю: «А что у вас происходит?». А они такие, мол, да не может быть. Я приехал в Барселону.

Прилетели Кале Заурланд, Крис Майер. Мы встретились, чтобы обсудить эту вероятность. На эту встречу я пригласил Сашу Усика, чтобы это не исходило просто от меня, а и была представлена его позиция. Он сказал: «Мне, ребята, по барабану, где боксировать. Но есть обстоятельства. Поэтому давайте не будем нагнетать и так уже нагнетенную обстановку. Вот есть дата 11 мая, давайте ее и придерживаться».

Мы поужинали, и когда я Усика проводил в номер, он раскрыл информацию, что у него есть дискомфорт в локте. Я сказал, что нельзя это оттягивать, надо срочно делать МРТ. Боксировать с травмой – нас не устраивает. На следующий день встречаемся с представителями Comosa, и Кале говорит: «Я не знаю как, но скорее всего, бой состоится в России. Поэтому вы себе там решайте, будете или нет». Но тут смешивает карты травма Саши. Мы расстаемся на идее, что у нас 11 мая не будет боя. Усик делает МРТ на следующий день – ему сказали, что надо делать операцию. Поскольку у нас есть информация, что 11 мая боя не будет, мы меняем билеты и заканчиваем тренировочный лагерь. Он приезжает сюда, чтобы делать операцию. Через несколько дней после операции, 9 апреля, нам приходит письмо от Comosa: «Ребята, поздравляем, бой 11 мая в Джидде». Это официальное письмо. За месяц до боя.

- По идее, ведь нужно минимум два месяца, чтобы организовать полноценный тренировочный лагерь.
– Конечно. Но они видели, что он вроде бы в лагере, тренируется и ничего страшного не происходит. Я позвонил им и обратил внимание на проблемы в координации их действий. Они спросили: «А какие проблемы?». Я говорю: «Есть проблема. Операция на локте». Они возмутились, мол, почему вы нам не сказали? А почему вы нам сказали, что бой 21 июля? Выясняется, что они уже отправили контейнеры с оборудованием на кораблях в Джидду. Процесс был запущен и корабль был в море. Они начинают все менять и дата 11 мая уже не актуальна. Для нас она и так была не актуальна.

- И что потом? Они лоббируют Россию?
– А дальше вступает в игру Гассиев. Я не буду говорить, что нам предлагали без Суперсерии это все в России проводить. За деньги, за большие деньги и другие бонусы. Мы ответили, что у нас есть контракт с WBSS, есть репутация, и она никаких денег стоить не может. Начинается период затишья. Никто ничего не говорит. Усик проходит реабилитацию, с мая месяца он приступает к тренировочному процессу. Появляется информация от Гассиева. Здесь есть нюанс: контракты с Comosa были до конца июня. То есть, бой должен был состояться до конца июня. И тут выходит информация, что Гассиев дерется 21 июля в Москве. Не важно, с кем: с Усиком в Суперсерии, или без Усика и без Суперсерии. Потому что адвокат Comosa – сопромоутер Гассиева. Вот такая история.

- Интересное совпадение. И как вы отреагировали?
– Мы для себя начинаем принимать решение. Усик говорит: «Мне нужны все титулы. Я готов ехать хоть на Марс». Мы участвуем в решениях, но окончательно слово за боксером. Наша задача – обеспечить все вокруг боя, но центральную роль играет боксер. Мы сходимся во мнении, что ставки слишком высоки: на кону четыре пояса. Такого может больше никогда и не быть. Нужно рисковать и ехать боксировать. То, что было дальше... У меня такой абсурд в первый раз в карьере был. Когда мы летели в Москву, мы еще не знали, будет поединок или нет. Очень много вопросов и не было ответов. И уже когда мы были там, то приняли решение, что боксируем при любых обстоятельствах. Что бы ни произошло.

- В Барселону Усик уезжал вместе с Сергеем Ватаманюком. Потом у Саши была травма. После этого они расстались. Чуть ранее Ватаманюк расстался с Беринчиком. В чем причина?
– Я вам честно скажу: мне сложно сказать, как есть. Выбор работать с Ватаманюком принимал боксер. Точно так же, как Усик принимал решение работать с Баширом. Он меня попросил: «Сделай мне Башира!» Я сделал ему Башира. Также и с Сергеем. Усик просто ставил перед фактом: «Я работаю с Сергеем». Ну, хорошо. Потом он сказал, что больше не работает с Сергеем. Ну, ок, не работаешь. У нас контракт с боксером, а не с тренером, секундантом или помощником. Эти все решения принимает непосредственно боксер. В чем причина? Очень сложно ответить на этот вопрос. Может быть, в личностных отношениях. Может в результате. Каждый ведь анализирует свои результаты. И задает вопрос: «Может ли что-то быть лучше в подготовке, чем есть?». «Может, но почему этого у меня нет?» Я думаю, именно такая мотивация была.

- Мне показалось, что после боя против Бриедиса, пронеслась какая-то не то чтобы обида, но какие-то выводы могли быть сделаны. Это похоже на правду?
– Я думаю, что здесь была совокупность факторов. Одно, второе, третье. Они вместе потом отдыхали, ездили в Мексику после боя с Бриедисом. Потом поехали вместе в Барселону. Поэтому, если бы это было из-за боя с Бриедисом, вряд ли бы они поехали тренироваться в Барселону. Наверное, просто выжили себя отношения боксера и тренера.

На самом деле, в профессиональном боксе, тренер, как и менеджер, это же люди, с которыми боксер хочет работать. Комфортно ему – он работает. Не комфортно – не работает. Здесь нет ничего сверхъестественного. Нет каких-то обид, скорее, просто прагматичное решение. А мог ли кто-то подготовить Усика лучше, чем Папаченко к бою с Гассиевым? Маловероятно. Правильно ли сделал Усик, что поступил таким образом? Победителей не судят. Просто можно констатировать, что это исторический факт.

- WBA выдвигает кандидатуру Лебедева на бой против Усика. Есть ли в этом поединке смысл? Насколько это реально?
– Мы же не просто хотим узнать, кто победит, верно? Это профессиональный бокс. Здесь необходимы источники финансирования. Мы берем и просто делаем маркетинговый анализ: что мы можем получить из этого боя? Раз. Каким странам этот бой интересен? Украине? Да, интересен. России? Тоже интересен. Германии? Вряд ли. Британии? Австралии? США? Мексике? Интересен только двум странам, которые не могут похвастать самыми большими бюджетами на боксерском ринге.
Два. Если мы берем три традиционных источника дохода: телевидение, рекламные контракты и билеты, то маловероятно, что без привлечения альтернативных источников дохода можно будет собрать бюджет для организации этого поединка. Есть требования по гонорару от одного и второго боксера. Есть объективные технические требования, есть требования телевизионные. Бюджет немаленький. Сможем мы его наполнить? Маловероятно. Нужен кто-то, кто это профинансирует. Если таких источников мы не находим, то объективно мы принимаем чисто управленческое прагматичное решение: кому это надо? Это понимаем не только мы. Команда Лебедева точно так же это понимает. Вот такой анализ. Наверное, нельзя такой поединок назвать невероятным. Но сказать, что это прямо на повестке дня, не могу.

- С Лебедевым понятно. С Андре Уордом – тоже. Какие еще есть варианты для следующего боя?
– Супертяжи. То, что сказал Фрэнк Уоррен, он говорил это из корыстных побуждений. Фьюри – это его боксер. После такого возвращения Фьюри, наверное, реванш с Уайлдером это один пункт. А бой с Джошуа без реванша – это другое дело. У Джошуа есть пояса. Фьюри британец, Джошуа тоже британец. Такой бой может просто взорвать британский рынок.

- Не только британский, но и американский.
– Да, над этим можно неплохо потрудиться.

- Вечера бокса в Украине привлекают много людей. Я убежден, что бокс – спорт номер один в Украине. Но выгодно ли это с коммерческой точки зрения?
– Знаете, если рассматривать украинский рынок, то это только часть производственной системы. Если бы мне предложили заниматься боксом только в Украине, без перспективы международного рынка, я бы никогда в жизни не занимался. Украина – это шахта, в которой добывают алмазы. Потом эти алмазы нужно огранить, привести в порядок и продать там, где на них есть спрос. Качество алмазов очень высокое. И цена на них тоже очень высокая. Хотеть видеть бой Усика в Украине – это прекрасно. Это я говорю с точки зрения фаната бокса. Но между «хочу» и «могу» есть целая пропасть, наполненная самообманом. Готов ли зритель, который пишет негативные комментарии в интернете, заплатить 800 фунтов стерлингов за билет? Не знаю. А 15 тысяч гривен, то есть, 400 фунтов? Тоже вряд ли. Хорошо. А 5 тысяч гривен за билет на трибунах?

- В среднем, тоже маловероятно.
– И это не вина зрителя. Это объективные экономические обстоятельства. Можем ли мы на них повлиять? Можем. Но в долгосрочной перспективе. Мы не можем раздать билеты, если есть альтернатива сделать то же самое, но за деньги. Коммерческой целесообразности в этом нет. Поэтому то, что мы делаем в Украине – это добываем и гравируем алмазы. Но до тех пор, пока экономическое состояние и платежеспособность населения не улучшится. А это связано с платежеспособностью телевидения. Потому что рекламодатель зависит от платежеспособности населения. А телевидение зависит от платежеспособности рекламодателя. Несмотря на то, что мы имеем три источника дохода, реальным ядром все равно является конечный потребитель. Посредством телевидения, рекламы, все равно. Если он хочет это видеть, но не готов платить за это деньги, то можно пойти посмотреть. Как в магазине: можно пойти и померить, но купить и носить можно только тогда, когда ты заплатишь. Тот, кто может заплатить, тот едет заграницу и наблюдает.

Но мы все-таки обязаны анализировать не только эмоциональную и спортивную часть. Мы обязаны исходить из здравого смысла и целесообразности, в том числе и коммерческой. Но, тем не менее, с появлением технического прогресса, когда мы можем транслировать этот поединок на тех же каналах, той аудитории, которой мы транслируем независимо от места проведения, мы работаем над тем, чтобы поединок Усика в Украине состоялся. Даже если мы не соберем той кассы по билетам, которую мы могли бы собрать где-то. Но если мы соберем 70 тысяч зрителей на «Олимпийском», то это будет очень масштабно. Это моя мечта и цель, которая будет достигнута в недалеком будущем.

- Усик, Ломаченко, Гвоздик – топ-боксеры, которые выехали за пределы Украины и свои бои проводят заграницей. Получается, что для внутреннего потребителя хэдлайнером стал Беринчик. Он действительно играет ключевую роль?
– Конечно. Без хэдлайнера это называется «Вечер бокса». А с хэдлайнером это называется «Бой хэдлайнера». Ты идешь на бой Беринчика или ты идешь на бокс? Это два разных термина. Это как сходить в парк развлечений или сходить на какой-то конкретный аттракцион. Так вот, attraction, в переводе с английского – привлечение. Хэдлайнер – это и есть привлечение. Формирование личности боксера является ключевым фактором в этом бизнесе. Именно личность привлекает зрителя. А зритель приносит с собой все то, что необходимо для жизнедеятельности этой системы. Беринчик. Митрофанов. Думаю, через год – полтора Митрофанов о себе заявит на уровне хэдлайнера.

- Далакян?
– Не знаю. Честно говоря, не анализировал. Он – чемпион мира. Это само по себе много значит. Я никаких замеров по нему не делал. Парень талантливый, но сможет ли он привлекать огромное количество посетителей и формировать высокие телевизионные рейтинги? Надо посмотреть, как на него будут реагировать. Но по спортивной части, конечно, очень классный парень. В Штатах завоевал пояс, молодой, в расцвете сил. Здесь отстоял этот пояс. Просто молодец.

- Мы говорим о том, что вечера бокса коммерчески не выгодный процесс...
– Нельзя сказать, что не выгодный, иначе бы никто этим не занимался. Это как часть системы. Если ее интегрировать в мировой рынок, то очень даже выгодный. Здесь дешевле выстраивать боксера, чем в Великобритании. Но нужно как с Усиком. Вот он появился, один бой провел в Великобритании и его все знают и любят.

- Сколько шоу вы планируете организовать в следующем году?
– Не меньше трех.

- Только в Киеве или и в других регионах Украины?
– Мы сейчас разработали платформу FightVision. Для того, чтобы эти шоу могли быть доступны и снизить бюджет этих шоу, барьер входа в рынок. Чтобы шоу транслировалось на телевидении, нужно соблюсти целый перечень условий. Качество оппозиции, участников. ТВ не будет показывать в прайм-тайм какого-то неизвестного боксера. Но если мы ему не сделаем бой, то его никто и никогда не покажет. Поэтому мы хотим снизить барьер входа в рынок.

Не нужно больших расходов на свет, звук и аппаратуру. Это могут быть камерного толка залы, в которых могут проходить шоу, которые можно будет оттуда транслировать. Мы сможем анализировать данные, проводить селекцию и выбирать лучших. После того, как мы выберем лучшего, то сможем его интегрировать в более масштабную телевизионную историю. Сказать точно, сколько мы их проведем, я не могу. Но не меньше трех только с телевидением. И проэкспериментируем не очень масштабные шоу.

- Сейчас у боксерских шоу появилась конкуренция в лице WWFC. Недавно их шоу собрало Дворец спорта. Это равная конкуренция или вы верите, что бокс – это более перспективная история?
– Начнем с того, что мы друзья. И с Денисом, и с Вовой. Мы на разных каналах. Смотрим чисто в экономическом плане: конкуренция – это тогда, когда есть соперничество за что-то. В бизнес-понимании – соперничество за рынок. Точнее, за потребителя. Когда мы анализируем источники доходов, их три: телевидение, реклама и тот, кто покупает билеты. Если мы не делаем шоу в один день, то мы:

а) на разных телеканалах и не конкурируем по источнику дохода «телевидение»;

б) не конкурируем по рекламодателю. У каждого есть свои рекламодатели. У них есть Nemiroff, который перешел из бокса и интегрировался в ММА. То есть, в стратегии Nemiroff бокса уже нет. У нас есть «Фаворит», наш постоянный партнер. То есть, на почве рекламодателей мы тоже не конкурируем;

в) зритель. Те зрители, которые придут 15 декабря на WWFC, они придут и 22 декабря на вечер бокса. Более того, мы друг другу помогаем и в один день не сводим наши мероприятия. И у нас не такая большая стоимость билетов, чтобы человек не мог себе позволить не пойти и туда, и туда. Я не знаю таких случаев, когда человек выбирал бы, идти ему на WWFC или в следующую субботу идти на Беринчика. Мне такие случаи неизвестны.

Более того, у нас есть свой cross-promotion, когда мы на своих ресурсах популяризируем их ивент, а они на своем популяризируют наш ивент. Это уже было и будет в будущем. Потому что 15 декабря во Дворце спорта будут Малиновский и Беринчик. Будет конкретно выделено время для представления мероприятия следующей субботы.

Теперь вопрос. Конкуренты ли мы? И работаем ли мы, как конкуренты? Наверное, нет. И точно так же мы на своих медийных ресурсах размещаем рекламу об их мероприятиях. Это скорее два сателлита, которые идут рука об руку и друг друга подтягивают, чем борются друг с другом.

- Вернемся к вечеру бокса в Броварах, который состоится 22 декабря, где будут выступать Денис Беринчик и Олег Малиновский. Расскажите о пути, который вы проделали к этому событию?
- Это первое шоу, которое мы проводим в этом году. И заключительное боксерское шоу в 2018 году. Денис Беринчик будет боксировать за титул WBO International. Я был на конгрессе WBO в Панаме и там как раз этот титул был оглашен вакантным. Через 30 секунд я его зарезервировал за Беринчиком.

Титул WBO International по своему статусу уступает лишь титулу чемпиона мира. Есть интерконтинентальный и разные региональные титулы, но в этом случае лично президент Всемирной боксерской организации принимает решение. Только выдающиеся боксеры, как правило, 90% из 100, становятся последующими чемпионами мира, обладая этим титулом. Таким образом, у нас появилась возможность побороться за новый титул.

Это было желание Дениса, он уже был региональным чемпионом, и хотел развиваться дальше. И вот так сложились обстоятельства, все получилось. Но опять же, соперник должен соответствовать уровню. Если уровень оппозиции в региональных титулах может быть плюс-минус разным, то здесь только наивысшие требования. Кристобаль этим требованиям соответствовал. Мы предложили несколько кандидатур, и WBO утвердила Кристобаля. На самом деле, Филиппины – это боксерская страна.

- Филиппины сразу ассоциируются с Мэнни Пакьяо.
– Да. Они тренируются от души и не обладают большими финансовыми способностями. Там бокс настоящий. Такой, какой он есть. Очень много интересных ребят, в основном, в небольших весах. Вот Кристобаль – один из тех. Да, он не широко известен публике, поскольку не боксировал на американских телеканалах. Но мы его не рассматриваем, как очередного соперника для Дениса. Этот бой – ответ на вопрос. Для нас и для Дениса. Для нас – насколько Беринчик готов становиться чемпионом мира. А для него – насколько он морально и физически готов продолжать себя видеть в боксе. Это рубеж, пройдя который, он выйдет на прямой путь к титулу чемпиона мира.

Олег Малиновский – второй номер рейтинга WBO, Чемпион Европы. Олег – пахарь. Даже не знаю, с кем его можно сравнить. Усик, наверное, столько трудится, сколько Малиновский. Рано или поздно, он уже должен стать обязательным претендентом на титул чемпиона мира. Также вернется в ринг Макс Бурсак. Он будет драться с соперником, который отправил на пенсию нашего Костю Ровенского. На первый взгляд, вроде бы ничего выдающегося, но соперник очень серьезный. Бурсак сейчас работает по две тренировки в день, настроен решительно. Говорит, мол, я в форме, всех порву-разорву.

И еще одна интересная деталь: первый поединок в Украине в качестве профессионала проведет Дима Митрофанов. Это прецедент, когда боксер подписал контракт в Америке, перейдя из любителей в профессионалы, провел там пару поединков за два года, а потом вернулся в Украину. Он боксировал в андеркарте боя Усик – Белью, но бой закончился вничью.

- Недавно Денис Беринчик резко высказался в адрес К2. Дескать, мало боев. Это часть его эпатажа или действительно в этом аспекте есть вопросы?
– Он не сказал неправду. У него действительно мало поединков. Это факт. Где-то обстоятельства сложились не в его пользу – он получил травму, и ему нужна была операция. Почти полгода он не мог тренироваться, потому что была травма плеча. Потом она отошла, он провел один, второй поединок. Затем он участвовал в шоу «Танцы со звездами».

Боксер, который еще не вышел на уровень чемпионских боев, должен драться чаще, чем боксирует Денис Беринчик. Я приложу усилия для того, чтобы он набрал обороты. Потому что, выходя на уровень чемпиона мира, он уже должен быть на ходу. Следующий год для него будет более динамичным, чем предыдущий период, когда он и сам себя искал в жизни, и продолжает это делать. Так или иначе, выход у него один – становиться чемпионом мира.

Касательно его резких высказываний по другим вопросам. Я не могу сказать, что я со всем согласен. Единственное, что могу сказать: его нельзя не уважать за то, что он имеет позицию. Он не боится ее высказывать, даже если она немножко нарушает общепринятые понятия. Он такой, и так думает. Его нельзя назвать пай-мальчиком и человеком, который всегда только правильные поступки совершал. Он есть такой, какой есть. Со своими недостатками, преимуществами, харизмой. И качествами, которые не всегда вызывают положительные эмоции. Наше право его любить или не любить, но мы не можем не признать, что он серебряный призер Олимпиады, что он действительно эпатажный боксер, очень своенравный, специфический. Но от этого не менее интересный.

- У нас в комментариях пользователи пишут, что не понимают его решения участвовать в проекте «Танцы со звездами» в самом расцвете сил. Какой была ваша позиция в этом вопросе?
– Я его уговаривал. Смотрите, мы не изобрели велосипед. Мtйвезер, Маркес, Холлифилд, кажется, Пакьяо тоже – они все участвовали в танцевальных шоу. В этом же формате. У меня глубокое сомнение, что они это делали от любви к танцевальному искусству. Конечно же, это работа на будущий результат. Если мы посмотрим чисто с маркетинговой точки зрения.

Есть аудитория, которая любит только бокс. Она всегда будет его любить, вне зависимости от того, будет Денис Беринчик успешным или нет. Тем не менее, это люди, которые интересуются боксом, и они всегда будут приходить, и смотреть его бои. Но есть аудитория, которая находится за пределами этой грани. Больше женская часть, которая смотрит телевизор, является активными зрителями, но никогда и ничего не слышали о Денисе Беринчике. Они этого не знали, поскольку не соприкасались со спортивным контентом на телевидении. Будто шли параллельными дорожками.

Сейчас, когда Денис, будучи спортсменом, выступил в роли танцора, для аудитории, которая не знала его как спортсмена, раскрыла его для себя, как танцора, имеющего в своем бекграунде опыт в боксе. И теперь эти люди будут следить за карьерой Дениса-танцора в амплуа Дениса-боксера. Основная цель участия в проекте – расширение аудитории. И мы это легко можем отследить, например, на показателях его Instagram-аккаунта. После шоу количество его подписчиков удвоилось.
Чем больше у него будет последователей, тем больше людей будут хотеть смотреть на него. Тем выше будут рейтинги на телевидении, тем больше будет желание его показывать. У людей вырастет желание покупать билеты на его бои, тем большие гонорары он будет зарабатывать и быстрее дойдет до возможности драться за титул чемпиона мира. Он сможет проводить экспансию своей личности, но уже на совершенно другую географию, которая не будет ограничиваться Европой или Украиной, а будет выходить на весь мир.