Интервью с автором легендарной "Пісні про матір" Борисом Олийныком: "Искусство должно заткнуть жерла пушкам"
Борис Ильич: "Свой партбилет я не сжигал — остаюсь коммунистом". Фото: УНИАН" Известный украинский поэт рассказал, как в детстве фашисты пощадили его благодаря внешности, о чем мечтал, когда был студентом, о командировках на ЧАЭС и Балканы и как встретил 80-летний юбилей Имя: Борис Олийнык
Борис Ильич: "Свой партбилет я не сжигал — остаюсь коммунистом". Фото: УНИАН"
Известный украинский поэт рассказал, как в детстве фашисты пощадили его благодаря внешности, о чем мечтал, когда был студентом, о командировках на ЧАЭС и Балканы и как встретил 80-летний юбилей
Имя: Борис Олийнык
Родился: 22.10.1935 в с. Зачепиловка (Полтавская обл., Украина) Современный украинский поэт и политический деятель. Автор более 40 книг поэзии и публицистики, издававшихся в Украине и в других странах. Поэзия украинского автора переводилась на русский, итальянский, чешский, словацкий, польский, сербохорватский, румынский и другие языки. Наиболее известные его сборники — "Седая ласточка", "В зеркале слова", "Дума о городе". Некоторые стихи были положены на музыку, к примеру — "Пісня про матір" ("Посіяла людям..."). Возглавлял партийную организацию Союза писателей Украины на протяжении 11 лет. В 1990—1991 годах являлся членом ЦК КПСС. — Борис Ильич, вы только что отметили свое 80-летие. Подходя к этой дате, многие люди все чаще оглядываются на прожитое и вспоминают свои ранние годы. Каким у вас было детство? — Именно о раннем детстве у меня самые теплые воспоминания. Тогда папа и мама были рядом, а еще меня опекали бабушки и тетушки. Кстати, отец трудился в районной газете, и это сыграло главную роль в моем выборе дела жизни. К сожалению, отца очень скоро не стало — он сгинул в годы войны, а похоронка нашла нас только через семь лет с того дня, как мы видели его в последний раз — на исходе лета 41-го. Тогда он помог нам эвакуироваться: пристроил нас в автоколонну, а сам отправился в типографию. Но эвакуироваться со всеми нам не удалось — наш караван нагнали фашистские танки, и мы попали в плен. Было очень страшно. К счастью, от расправы нас спасла моя внешность: мама говорила, что в раннем детстве я выглядел этаким белокурым херувимчиком. Потому на обходе офицер-танкист потрепал меня за щеку и приказал нас с мамой отпустить... К счастью, я благополучно пережил оккупацию. А когда пришло освобождение, я пошел в школу. И там, после первых уроков языка и литературы, почувствовал непреодолимую тягу к творчеству и сам начал писать. Представьте радость мальчишки-пятиклассника, когда он увидел в районной газете "Ленинский путь" свое стихотворение! С того радостного дня я стал постоянным автором газеты, а после окончания школы — студентом факультета журналистики Киевского государственного университета. — Чем вам запомнились студенческие годы? — Я очень старательно учился, без сна корпел над тетрадным листом, искал в студенческой массе единомышленников, носил стихи в редакции газет и журналов и с нетерпением ждал их публикации... Это было прекрасное время — страна поднималась из руин, наступило поколение юных дарований, прозванных впоследствии "шестидесятниками". Все были окрыленными открывшимися горизонтами, смело брались за перо, создавали достойные времени произведения. Вспомните, сколько достойных имен подарило то время. Лично на меня огромное влияние оказали Олесь Гончар и Николай Бажан, а Владимир Сосюра лично рекомендовал меня в Союз писателей СССР. — Как вы считаете, чем был мотивирован такой подъем тогдашней литературной жизни? — Все процессы в обществе взаимосвязаны. В то время в нашей стране царил эмоциональный подъем — народ-победитель восстанавливал города и заводы, мечтал о светлом будущем. Этот настрой нашел свое отражение и в искусстве, и в литературе. Украина быстро залечила раны войны, окрепла экономически и духовно, и уже к средине 80-х годов она занимала почетное 20 место в мировом рейтинге самых развитых стран мира. — Борис Ильич, в одной из аннотаций к вашей книге сказано примерно следующее: "Он и в ХХІ век вошел с партбилетом, не разлучаясь с коммунистическими идеалами". Вы до сих пор верны своим убеждениям? — Да, всю свою жизнь я был коммунистом им и остаюсь — я прошел путь от пионера до члена ЦК КПСС. Более того, я не расставался с партией даже в самые трудные годы, не выходил из нее, не сжигал партбилет. Все потому, что считаю коммунизм наиболее передовой, человеколюбивой идеологией. Конечно, в нашей истории было немало драматических, а порой и трагических моментов. И само собой, во все времена находились люди, которые искали, где им сытнее, где доходнее, где побольше привилегий. Но в целом Коммунистическая партия Советского Союза была здоровым, жизнедеятельным организмом — она смогла мобилизовать народные массы на подвиг и труд. — Владимир Маяковский в стихотворении "Домой" писал: "Я хочу, чтоб к штыку приравняли перо". Вы согласны с его мыслью, что слово — это тоже оружие? — Поиск справедливости, стремление защищать людей требует твердого характера и надежного оружия. Для нас, литераторов, таким оружием является перо. И оно, как и всякое оружие, должно всегда быть готовым к бою. Так уж сложилось, что в силу своего характера, мировоззрения и зачастую служебного положения я нередко бывал в ситуациях, когда перо приходилось использовать именно как штык. Например, я в числе первых прибыл на место Чернобыльской катастрофы и в репортажах и статьях старался понять, почему так случилось, чтобы в будущем не повторилась беда. В качестве заместителя председателя Совета национальностей Верховного Совета СССР я побывал во многих горячих точках, к примеру на Северном Кавказе — в надежде помочь разобраться в межэтнических конфликтах, из-за чего даже побывал там в заложниках! Те же чувства и долг привели меня на Балканы, охваченные огнем гражданской войны, — я не мог сидеть сложа руки. Кто бы мог подумать, что в этой очереди горячих точек будет место и для Украины... — Расскажите, как вам сейчас работается, какие замыслы зреют? С каким настроением вы отметили свое 80-летие? — Должен сознаться, не таким мне когда-то виделось будущее, которое уже стало настоящим. Мне очень горько от всего происходящего, но я верю, что очень скоро народ очнется и найдет пути решения всех проблем. А что касается творчества, в Древнем Риме родилась такая поговорка: "Когда говорят пушки, музы молчат". Так вот я считаю, что в наше время должно быть все наоборот: художники не должны молчать, сейчас самое время проснуться. Литература, искусство, культура должны заткнуть жерла пушкам. Поэтому тружусь, невзирая ни на что!
Известный украинский поэт рассказал, как в детстве фашисты пощадили его благодаря внешности, о чем мечтал, когда был студентом, о командировках на ЧАЭС и Балканы и как встретил 80-летний юбилей
Имя: Борис Олийнык
Родился: 22.10.1935 в с. Зачепиловка (Полтавская обл., Украина) Современный украинский поэт и политический деятель. Автор более 40 книг поэзии и публицистики, издававшихся в Украине и в других странах. Поэзия украинского автора переводилась на русский, итальянский, чешский, словацкий, польский, сербохорватский, румынский и другие языки. Наиболее известные его сборники — "Седая ласточка", "В зеркале слова", "Дума о городе". Некоторые стихи были положены на музыку, к примеру — "Пісня про матір" ("Посіяла людям..."). Возглавлял партийную организацию Союза писателей Украины на протяжении 11 лет. В 1990—1991 годах являлся членом ЦК КПСС. — Борис Ильич, вы только что отметили свое 80-летие. Подходя к этой дате, многие люди все чаще оглядываются на прожитое и вспоминают свои ранние годы. Каким у вас было детство? — Именно о раннем детстве у меня самые теплые воспоминания. Тогда папа и мама были рядом, а еще меня опекали бабушки и тетушки. Кстати, отец трудился в районной газете, и это сыграло главную роль в моем выборе дела жизни. К сожалению, отца очень скоро не стало — он сгинул в годы войны, а похоронка нашла нас только через семь лет с того дня, как мы видели его в последний раз — на исходе лета 41-го. Тогда он помог нам эвакуироваться: пристроил нас в автоколонну, а сам отправился в типографию. Но эвакуироваться со всеми нам не удалось — наш караван нагнали фашистские танки, и мы попали в плен. Было очень страшно. К счастью, от расправы нас спасла моя внешность: мама говорила, что в раннем детстве я выглядел этаким белокурым херувимчиком. Потому на обходе офицер-танкист потрепал меня за щеку и приказал нас с мамой отпустить... К счастью, я благополучно пережил оккупацию. А когда пришло освобождение, я пошел в школу. И там, после первых уроков языка и литературы, почувствовал непреодолимую тягу к творчеству и сам начал писать. Представьте радость мальчишки-пятиклассника, когда он увидел в районной газете "Ленинский путь" свое стихотворение! С того радостного дня я стал постоянным автором газеты, а после окончания школы — студентом факультета журналистики Киевского государственного университета. — Чем вам запомнились студенческие годы? — Я очень старательно учился, без сна корпел над тетрадным листом, искал в студенческой массе единомышленников, носил стихи в редакции газет и журналов и с нетерпением ждал их публикации... Это было прекрасное время — страна поднималась из руин, наступило поколение юных дарований, прозванных впоследствии "шестидесятниками". Все были окрыленными открывшимися горизонтами, смело брались за перо, создавали достойные времени произведения. Вспомните, сколько достойных имен подарило то время. Лично на меня огромное влияние оказали Олесь Гончар и Николай Бажан, а Владимир Сосюра лично рекомендовал меня в Союз писателей СССР. — Как вы считаете, чем был мотивирован такой подъем тогдашней литературной жизни? — Все процессы в обществе взаимосвязаны. В то время в нашей стране царил эмоциональный подъем — народ-победитель восстанавливал города и заводы, мечтал о светлом будущем. Этот настрой нашел свое отражение и в искусстве, и в литературе. Украина быстро залечила раны войны, окрепла экономически и духовно, и уже к средине 80-х годов она занимала почетное 20 место в мировом рейтинге самых развитых стран мира. — Борис Ильич, в одной из аннотаций к вашей книге сказано примерно следующее: "Он и в ХХІ век вошел с партбилетом, не разлучаясь с коммунистическими идеалами". Вы до сих пор верны своим убеждениям? — Да, всю свою жизнь я был коммунистом им и остаюсь — я прошел путь от пионера до члена ЦК КПСС. Более того, я не расставался с партией даже в самые трудные годы, не выходил из нее, не сжигал партбилет. Все потому, что считаю коммунизм наиболее передовой, человеколюбивой идеологией. Конечно, в нашей истории было немало драматических, а порой и трагических моментов. И само собой, во все времена находились люди, которые искали, где им сытнее, где доходнее, где побольше привилегий. Но в целом Коммунистическая партия Советского Союза была здоровым, жизнедеятельным организмом — она смогла мобилизовать народные массы на подвиг и труд. — Владимир Маяковский в стихотворении "Домой" писал: "Я хочу, чтоб к штыку приравняли перо". Вы согласны с его мыслью, что слово — это тоже оружие? — Поиск справедливости, стремление защищать людей требует твердого характера и надежного оружия. Для нас, литераторов, таким оружием является перо. И оно, как и всякое оружие, должно всегда быть готовым к бою. Так уж сложилось, что в силу своего характера, мировоззрения и зачастую служебного положения я нередко бывал в ситуациях, когда перо приходилось использовать именно как штык. Например, я в числе первых прибыл на место Чернобыльской катастрофы и в репортажах и статьях старался понять, почему так случилось, чтобы в будущем не повторилась беда. В качестве заместителя председателя Совета национальностей Верховного Совета СССР я побывал во многих горячих точках, к примеру на Северном Кавказе — в надежде помочь разобраться в межэтнических конфликтах, из-за чего даже побывал там в заложниках! Те же чувства и долг привели меня на Балканы, охваченные огнем гражданской войны, — я не мог сидеть сложа руки. Кто бы мог подумать, что в этой очереди горячих точек будет место и для Украины... — Расскажите, как вам сейчас работается, какие замыслы зреют? С каким настроением вы отметили свое 80-летие? — Должен сознаться, не таким мне когда-то виделось будущее, которое уже стало настоящим. Мне очень горько от всего происходящего, но я верю, что очень скоро народ очнется и найдет пути решения всех проблем. А что касается творчества, в Древнем Риме родилась такая поговорка: "Когда говорят пушки, музы молчат". Так вот я считаю, что в наше время должно быть все наоборот: художники не должны молчать, сейчас самое время проснуться. Литература, искусство, культура должны заткнуть жерла пушкам. Поэтому тружусь, невзирая ни на что!
Комментарии
Минимальная длина комментария - 50 знаков. комментарии модерируются
Комментариев еще нет. Вы можете стать первым!
|
|
|
Смотрите также
из категории "Новости разное"