Владимир Перетурин: «Своего учителя Озерова я звал «дядя Коля»…» (Архивное интервью) - «Футбол»
Известный спортивный телекомментатор Перетурин умер на 79-году жизни. Перетурин известен любителям футбола по телепередаче «Футбольное обозрение»», также комментировал на центральных каналах футбольные и хоккейные матчи, работал на освещении Олимпийских игр. В последние годы Перетурин перенес несколько инсультов и был прикован к постели.
«Советский спорт» публикует интервью с Владимиром Перетуриным, датируемое 2008 годом.
Его все знали как знаменитого телекомментатора. Это так: Владимир Иванович вел репортажи с пяти чемпионатов мира, пяти чемпионатов Европы, пяти олимпийских футбольных турниров. Но мало кто помнит, что был еще и футболист Перетурин. Пусть звезд с неба и не хватавший, но хлебушка футбольного отведавший досыта…
СЕМЕЙНЫЙ АЛЬБОМ ВЛАДИМИРА ПЕРЕТУРИНА
До войны мы жили в доме Министерства юстиции на Фрунзенской набережной. Отец был сотрудником этого министерства, а потом его перевели на дипкурьерскую службу в МИД. Мама же работала токарем на заводе «Каучук». Брат после окончания института трудился в конструкторском бюро.
Родители долго не поддерживали моего увлечения футболом. Дошло до того, что, когда я служил в армии и играл за дивизию Дзержинского, отец звонил в штаб с возмущением, что, мол, это за армия такая – боец день и ночь в футбол играет?!
А теперь я навещаю их на Донском кладбище… Кстати, там совсем рядом могила патриарха радиорепортажа Вадима Святославовича Синявского. Когда мимо нее прохожу, сердце кровью обливается – всеми она позабыта-позаброшена. Телевидение и спорткомитет России давно обещали поставить мэтру памятник, но дальше разговоров дело так и не продвинулось…
– На телевидение я пришел без малого сорок лет назад. Мне посчастливилось освещать в общей сложности 15 самых крупных в мире футбольных соревнований – чемпионаты мира и Европы, олимпийские турниры. В то же время одних только «Футбольных обозрений» с моим участием вышло девятьсот с лишним передач!
На снимке – я на своем рабочем месте, веду репортаж со стадиона «Ноу Камп» в Барселоне – «Милан» и «Стяуа» разыгрывают финал Кубка европейских чемпионов. Тогда, в мае 1989 года, я был потрясен тем, что для освещения матча испанцы задействовали пятьдесят телекамер, причем 22 следили только за футболистами! С одной стороны, завидно было, а с другой, я знал, что мой друг режиссер Ян Садеков превосходно работает и с одной камерой. Мастерство есть мастерство!
– Я стою с цветами – капитан команды в пионерском лагере МИДа. В этот подмосковный лагерь я десять лет приезжал отдыхать. Тогда перед каждым матчем не только в чемпионатах страны, но и в детских соревнованиях соперники обязательно обменивались букетами. Сейчас такого не увидишь.
Недавно меня пригласили на 60-летие этого лагеря. И представляете, я его не узнал! Теперь тут отдыхают богатые люди. И только иногда, говорят, приезжают школьники...
– Я в белой форме кировского «Динамо». В этой команде я отыграл три сезона. В 59-м мы взяли престижный тогда Кубок Спартакиады народов РСФСР, а через два года я был признан лучшим защитником в классе Б.
Из Кирова я на пять лет переехал в Ленинград. Местное «Динамо» играло средне, но зато оставило значительный след в истории советского… телевидения. Так получилось, что в разные годы за эту команду выступали четыре будущих радио- и телекомментатора – Виктор Набутов, Владислав Гусев, Геннадий Орлов и я!
– Вместе с президентом ПФЛ Николаем Александровичем Толстых мы в гостях у знаменитого футболиста и тренера Михаила Иосифовича Якушина. Повод – награждение патриарха орденом. Увы, случилось это знаменательное событие незадолго до смерти Михаила Иосифовича…
Якушин был моим первым футбольным тренером. В 56-м году он взял меня, 18-летнего юношу, из динамовской школы в дубль главной команды бело-голубых. Но уже через два года я подался из Москвы – искать футбольное счастье в других городах…
– Николая Николаевича или, как я его часто называл, дядю Колю, считаю своим учителем. Когда я пришел на телевидение, он был уже признанным мэтром. Но разница в возрасте и в положении не помешала нам быстро найти общий язык и дружить до самой его смерти. С Николаем Николаевичем мы выпустили около двухсот «Футбольных обозрений».
Он научил меня секретам профессии и приучил приезжать на футбол за несколько часов до начала встречи: беседовать с игроками, тренерами, судьями, болельщиками…
Никогда не переставал удивляться доброте Озерова. К нему, словно к депутату, постоянно обращались с просьбами. И он помогал одним получить квартиру, другим установить телефон, третьим устроить детей в ясли или садик…
– В семейном альбоме у меня сохранилась программка московской встречи ленинградского «Динамо» с «Локомотивом». Обратите внимание – против нас играл чемпион Европы Валентин Бубукин. Помню, я часто сходился с ним в жестких «стыках».
Отдельная история моей карьеры – матч в Тбилиси, где мне пришлось опекать еще одного чемпиона континента Михаила Месхи. Впрочем, дело там было вовсе не в Месхи…
Перед игрой на счету хозяев значилось 999 мячей, забитых в чемпионатах страны, и, естественно, весь город ждал тысячного гола. За юбилейный мяч тбилисцам были обещаны солидные премиальные.
И надо же было такому случиться – этот гол забил… я! В свои ворота. Срезал мяч после прострела Владимира Баркаи…
Хозяева нашли выход из положения – вручили памятный кубок и деньги Баркаи. Надо мной же всю обратную дорогу шутили одноклубники: «Володь, восстанови справедливость, отбери у тбилисца приз вместе с премиальными!»
– Не могу сказать, что с Лобановским мы дружили, но и встречались, и созванивались… Как-то в Копенгагене перед игрой сборных СССР и Дании он неожиданно зашел в мой гостиничный номер с бутылкой виски. Мы чуть ли не до утра проговорили обо всем на свете, в том числе и о так называемых «договорняках», в которых подозревали его «Динамо». Лобановский напрочь отрицал свое участие в подковерных играх.
Помню, закрывая за собой дверь, Валерий Васильевич сказал: «В твоих словах, Володя, есть доля правды. Но я мечтаю, чтоб вы, комментаторы, все-таки больше говорили о нашей тренерской работе». Учитывая, какую скользкую тему мы обсуждали, такая реплика дорогого стоила…
|
|
|
