Татьяна Васильева: «Я бы родила и от китайца» - «Интервью Звёзд»

Мои самые яркие эротические впечатления последнего времени – сцена из антрепризы «Валенок», где Татьяна Васильева поднимает ноги так, что мужчины в зале начинают ерзать, а женщины, впиваясь взглядом в изумительное тело 65-летней актрисы, перешептываются: «Неужели это она?! Просто девочка!» Рассказываю Татьяне о впечатлениях, а она смеется:

– Я там, Андрюш, растянулась бы гораздо больше, но стол, на котором лежу, на колесах и постоянно двигается, поэтому боюсь свалиться.

– А потрясающий цвет лица… только тренировками (одно время мы даже ходили в один спортклуб, и Татьяна никогда не пропускала занятия) такого не добьешься?

– Не скажи, боксинг под музыку, когда полтора часа колотишь то ногами, то руками, заставляет порозоветь. А еще я умываюсь водичкой хорошей: розовой или из васильков, корень имбиря туда добавляю. Потом обязательно маску накладываю из жирного крема и дома все время в ней хожу. Говорят, это неправильно, но у меня кремов столько! Не могу остановиться – все время покупаю что-то новое.

– Какое самое чудодейственное, сделай очередную рекламу импортным производителям.

– Будешь хохотать, Андрей, но последнее безошибочное средство – это крем под названием «Зорька». Я его в зоомагазине покупаю.

– Где, прости?

– Он очень жирный, для вымени коровы, чтобы оно не трескалось. Я один раз что-то Дольче Габбане (так зовут кошку актрисы) искала, а продавец говорит: возьмите, попробуйте. Правда, крем этот ужасно пахнет, потому что натуральный.

– А более радикальные меры в борьбе за молодость ты признаешь?

– Без ножа хирурга и без инъекций, разумеется, не обойдешься. Так что это не секрет, чего таиться? Я иногда еду в метро и эксперимент провожу: ищу женщин моего возраста и размышляю, как бы я могла выглядеть. Понимаю, у меня профессия специфическая, а другим и в голову не приходит, да и потребности такой нет. Но что возможности у них нет, я никогда не поверю! Можно купить меньше сарделек, а на витаминные уколы накопить. И главное – сейчас такие результаты хорошие.

– Татьяна, прости. Но раз уж у нас такой откровенный разговор, ты не скрываешь, что были проблемы с алкоголем.

– В определенный момент, устав от кухонных посиделок и бесконечных застолий после премьер, я приняла решение не пить, чтобы  жить и работать. 

– А сейчас, после спектакля, в каком эмоциональном состоянии ты находишься. Приходишь домой, ложишься пластом или ты еще на этом драйве?

– За пять минут до начала я стою на сцене, и у меня ощущение, что нужно скорей начинать, иначе сердце разорвется или выпрыгнет. А после я хочу скорей забыть обо всем и думаю, какой мне завтра спектакль играть.

– То есть ты не мучаешься: я здесь  могла бы сделать лучше, тут сказать точнее...

– Если новый спектакль, конечно, мучаюсь и думаю, что можно еще поменять. Но, пока работаешь, больше ничего другого не существует. А если мне плохо, я чувствую такую поддержку зала! Даже иногда говорю про себя: «Помогите, помогите мне!», и все оттуда дается. Так не бывает, что я расходую себя и ничего не получаю взамен.  

– Говорят, Лиля Брик была когда-то так потрясена твоим талантом, что по Москве ходили слухи о вашем романе…

– Лиля действительно полюбила меня, но как артистку. На спектакль «Горе от ума» она каждый раз ходила, точнее, ее вносили четыре молодых красавца с накрашенными глазами, и такие корзины цветов мне присылала, что я не знала, куда от стыда деться.  Андрею Миронову по три гвоздички дарили, а у моих ног целые клумбы… Плучек нас познакомил. А на вечерах в квартире Лили собирался цвет нации. Она была поразительно умной женщиной, суровой, прямолинейной и всегда говорила, что хотела. И никто без приглашения не мог к ней попасть! Даже президента бы не допустила.

– Брик вспоминала Владимира Маяковского?

– Да, она всегда носила на цепочке огромное кольцо поэта, на котором по кругу написано «Л.Ю.Б.» – Лиля Юрьевна Брик. Как-то подарила мне свою книжку, там ее чудесные шаржи, стихи Маяковского, фотографии. Помню один снимок: стоит огромный Маяковский, а внизу – совершенно крошечная женщина. Как она  могла руководить такой глыбой – непостижимо?!

 – Я знаю, что ты целиком на стороне другой маленькой женщины – Мадонны, утверждающей, что для рождения детей нужны разные мужчины.

– Она абсолютно права. Если бы я не была актрисой, у меня было бы пятеро от разных мужчин.

– А почему от разных?

– От одного неинтересно. Я бы хотела родить, например, от шведа, японца, от китайца бы, наверное, родила. Понимаешь, какие уникальные лица бы получались, какие характеры! Это ведь совсем другой мир и жизнь! Мне кажется, если какая-то иная кровь вливается в ребенка, он очень много приобретает. Вот, слава богу, у моей Лизочки и армянские корни, и еврейские, у Филиппа и русская, и еврейская кровь. А про трех внуков я даже и не говорю.