Теона Дольникова: «Каждый справляется с горем по-своему»

Звезда «Преступления и наказания» поделилась со «СтарХитом» жизненным опытом. В рок-опере Теона Дольникова играет роль Сонечки Мармеладовой, девушки с тяжелой судьбой. Вдохновение актриса черпает внутри себя. В ее жизни тоже было серьезное испытание. Теона Дольникова стояла у истоков мюзикла,

Теона Дольникова стояла у истоков мюзикла, который только появился в России в начале 2000-х. Актриса блестяще сыграла в культовой постановке «Метро». Позже в образе роковой красавицы Эсмеральды Теона покорила сердца зрителей в «Нотр-Дам де Пари». Затем были мюзиклы «Граф Орлов», «Пола Негри», «Джульетта и Ромео», и везде Дольникова блистала в главных ролях. Новая рок-опера Андрея Кончаловского «Преступление и наказание», в которой Дольникова играет Сонечку Мармеладову, уже гремит на театральных подмостках.

Героиня Теоны переживает тяжелые времена, обстоятельства заставляют ее дойти до крайности. Дольникова не осуждает Сонечку, а жалеет ее, ведь ей самой не понаслышке знакомо чувство отчаяния. В 2014 году актриса пережила настоящее горе. Прямо на сцене скончался ее жених, актер Никита Быченков. Актриса каждый год собирает друзей на вечер памяти о любимом. Дольникова поделилась со «СтарХитом», как ей удалось пережить самый тяжелый момент в своей жизни.

— Вы играете одну из главных ролей в рок-опере «Преступление и наказание», которая идет в Московском театре мюзикла. Чем отличается Сонечка Мармеладова в вашем исполнении от классической героини Федора Михайловича Достоевского?

- Видение режиссера Андрея Сергеевича Кончаловского таково, что действие рок-оперы происходит в девяностые годы двадцатого века. У моей Сонечки есть своя фишка. За ее дерзостью кроется нежная и ранимая душа. По крайней мере, моя Сонечка такая. Это была задача режиссера, чтобы она была немного агрессивной. Будучи абсолютно испачканной этим миром, тем, чем она занимается, Сонечка все равно умудрилась душу свою не запачкать. Я хотела, чтобы при всей грубости и легкой быдловатости, скажем так, сохранялся в ней свет. Потому что именно ее свет, возможно, и помогает Раскольникову. К тому же, если в спектакле нет света, то он не имеет смысла.

— Вы оправдываете действия Сонечки или порицаете ее?

- Я не могу ни в коем случае порицать свою героиню. Если актер не оправдывает своего героя, если он его не любит, это неправильно, как минимум. Поэтому я могу Сонечку только пожалеть, сострадать ей. Потому что истории бывают разные, и не всегда есть выбор. В данной ситуации, к сожалению, выбора нет. Потому, если сравнивать наше время и девяностые годы со временем, когда было написано это произведение, это совсем разные временные отрезки. Сейчас, если нет денег, можешь и официанткой пойти подработать, а тогда, возможно, было меньше вариантов для молодой девушки. Не было принято, чтобы женщины работали.

— Где вы черпали вдохновение для этой роли?

- Вдохновение можно черпать только внутри себя. Потому что там, как в космосе. Внутри нас самих есть все, что нужно, это такой огромный неисчерпаемый колодец, в котором можно найти любую нужную эмоцию.

— Не считаете ли вы новую рок-оперу несколько депрессивной?

- Во-первых, я люблю все депрессивное. Во-вторых, вы правильно заметили, это не мюзикл, а рок-опера, и это разные вещи. Восприятие мюзикла такое немного легкое, поверхностное. А на самом деле, практически все, что ставится в России, а не привезенное, это музыкальные спектакли. Просто с 2000-го года стало модно называть все театральные действа, связанные с музыкой, мюзиклами. А это разные жанры.

— Как вам кажется, почему российские постановки не получаются такими легкими, как зарубежные, а заставляют задумываться над глобальными вопросами человечества?

- На территории бывшего Советского союза преобладает православная вера, а в православии ты получаешь очищение через страдание. Соответственно, менталитет таким образом уже сложился, что мы через страдания получаем какой-то катарсис. И когда мы приходим на спектакль и смотрим что-то очень глубокое, важное, что трогает сердце, происходит определенный взрыв чувств. Нашему народу это ближе. Мне точно интереснее смотреть что-то глубокое, что влияет на рост моей души.

— А в вашей собственной жизни сейчас темная или светлая полоса?

- Я перестала так воспринимать жизнь, потому что в темном есть светлое, и в светлом есть темное. Не бывает затяжных темных полос. Если произошло утром что-то плохое, то вечером обязательно будет хоть маленькое, но хорошее.

— Два года назад вы пережили трагедию – потерю близкого человека, как бы вы дали совет тем, кто попал в похожую ситуацию?

- Каждый справляется с горем по-своему. Мне кажется, неправильно давать советы. Но я понимаю, что страдания даются для чего-то. Не за то, что ты плохо себя вел или сделал что-то не так. А для того, чтобы ты что-то понял, что ты не понимал ранее. Главное – правильно это воспринимать, что очень тяжело. Нельзя унывать, хотя это неправильное слово, наверное. Так или иначе, нужно жить, как бы ни хотелось не жить.

— С чем связана ваша кардинальная смена имиджа?

- Мне нравится меняться. Я легко решилась на короткую стрижку. Это же не зубы себе выбить, все проще гораздо! Мне классно! Не жалею о своем решении.

— А о чем в жизни вы вообще жалеете, может быть, поленились где-то и упустили шанс или, напротив, поторопились с решением?

- В принципе, я стараюсь жить так, что лучше попробовать и жалеть, что сделал не так, чем не жалеть, что вообще не попробовал.

— Какой вы видите свою жизнь лет через десять?

- Я не загадываю. Все равно сверху виднее. Я занимаюсь искусством, слава Богу, иначе бы, наверное, сошла с ума. Хотя и так каждый день сходишь с ума играть на сцене смерть или еще что-то такое, но это хорошее такое сумасшествие. Это прекрасная и тяжелая профессия, куда надо идти, если ты не можешь без этого жить.

— А как понять, есть дар в человеке или нет, если не пробовать?

- По энергетике человека можно определить, стоит ли ему становиться актером. Обычно родители радуются, если их ребенок становится на стул и выразительно читает стихи, а это ведь ни о чем не говорит. Актер – это что-то, что внутри тебя. Ребенок может быть абсолютно закрытым, но в какой-то момент из него может вырасти потрясающий актер.

— Мечтаете ли о семье и о детях или всецело хотите посвятить себя искусству?

- В какой-то момент у меня наверняка появятся дети, все мечтают о детях. Но для меня искусство – это воздух. Все важно. В разные периоды жизни что-то уходит на второй план, потом выходит на первый. Приоритеты постоянно меняются.